|
Фиолетовый Слон
Гость
|
 |
« Ответ #112 : 10 Июня 2008, 21:18:11 » |
|
Прошу прощения за слишком большую цитату, но полагаю, что прочесть все же стоит:
БОГ ОБИДЧИВЫХ НЕ ЛЮБИТ
«Незачем толковать о том, что прощать легко, - писал Клайв С. Льюис. – Все мы помним старую шутку: «Бросил курить? Это что! Я сто раз бросал». Прощать трудно. Мы сотни раз вынуждены прощать одно и то же. Мы прощаем, умерщвляем досаду – а она оживает, как ни в чем не бывало. До седмижды семидесяти раз надо прощать не 490 обид, но одну единственную».
Зато как легко мы обижаемся!
-Интересно, женская обида отличается от мужской? – спрашиваю протоиерея Сергия РЕЗНИКОВА из Успенского храма города Красногорска.
-Я отвечу по семейному опыту, - говорит он. – Женщины больше обижаются. Им свойственно сначала обниматься, целоваться, а потом чуть что не по ним – сразу обида!
А мужчины более резки, грубы (простите за это слово). Меньше держат обиду. Наговорят что-нибудь – и забудут. Впрочем, могут и отомстить. А в принципе, духовное отношение к обиде у всех одинаково. Обижаться нельзя ни мужчине, ни женщине.
- Почему?
-Бог обидчивых не любит. Есть такая пословица. И апостол Павел говорит: благословляйте, любите, молитесь за своих обидчиков, как и за врагов. Когда мы немножечко остываем, то понимаем: за всякой обидой стоит Господь.
-В каком смысле?
-Многим известно духовное завещание преподобного Серафима Вырицкого «От Меня это было». Оно прямо на эту тему: «Каждое затруднение, каждое оскорбляющее тебя слово, каждая напраслина и осуждение, каждая помеха в работе, все, что вызывает чувство досады, разочарования, обиды, – помни, что от Меня это было». И дальше: «Не просил ли ты, чтобы Я научил тебя смирению? И вот Я поставил тебя именно в ту среду, где этот урок изучается. Все послано Мною для совершенствования твоей души».
Коротко и ясно.
-От этих слов можно прийти в себя.
-А вообще уткнуться носом в обиду – это все равно, что на большой картине видеть один квадратный дециметр. Или взять две строчки из книги – и толковать их как угодно. Так делают сектанты.
Часто мы повторяем, что корень обиды – тщеславие, но копнуть поглубже не даем себе труда. А стоит. Ведь корешок в том, что мы себя считаем приличными людьми, совершенно не заслуживающими, чтобы к нам плохо относились. Высоко себя ставим.
-Значит, чем меньше тщеславие, тем реже обиды?
-Конечно. И правильно считать себя последним, хуже всех людей. Тогда Бог вознесет. Но считать искренне, без задней мысли: «Унижу-ка я себя, чтобы Господь меня на горку втащил!»
Дело в том, что Бог попускает обиды по разным причинам.
-По каким?
-Во-первых, через них я узнаю о себе, что обидчивый, нетерпеливый, нет у меня кротости, любви. Иначе мы этого урока, к сожалению, не усваиваем. Во-вторых, Бог испытывает нашу веру. Чего она стоит, если любой обидчик сразу может искоренить ее?
-И начинается «око за око, зуб за зуб».
-Обиды помогают нам воспитать в себе терпение. Я не оговорился: надо именно самим начинать терпеть, и тогда Бог отвечает и помогает нам. А если мы не стараемся, то Он отходит. Господь насильно не действует.
-Какой первый шаг нужно сделать, чтобы не обижаться?
-Мобилизовать свою волю. Собрать и направить. А она почти у всех людей очень расслабленная. Собирать мы ее иногда может, но направляем не в ту сторону: от Бога, а не к Нему.
Вот если нам хочется чего-нибудь сладенького, то мы этого добьемся.
-Или на волне тщеславия горы передвинем.
-Буквально. Помимо воли нам даны разум, вера, силы, власть над собой. А человек часто приходит и говорит: «Батюшка, ничего не могу сделать!»
Я считаю, что это совершенно неправильная формулировка. Пока – не могу. И без Бога – не могу. То есть не выявляю всех своих средств и пытаюсь двигаться без молитвы, без того, чтобы Господа просить. А надо брать свою страсть, грех как бы в клещи с двух сторон.
- С одной стороны – я, с другой – Бог?
-Конечно. В богословской терминологии это называется «синергия».
-Есть еще причины, по которым Господь попускает нам обиды?
-Через них мы искупаем грехи. Терпение их очень спасительно. Одна женщина как-то спрашивала меня: «Что мне делать?» Я ответил: «Терпеть и молиться». «Это я понимаю, - соглашалась она. – Делать-то что?»
А вот это часто и есть самое главное дело – потерпеть, а потом подумать: для чего мне Бог эту ситуацию послал? Он ничего зря не делает. И все – на пользу.
И еще одна причина, по которой нам попускаются обиды: чтобы научить нас молиться за врагов. Это исключительно важно. Преподобный Силуан Афонский считал, что без молитвы за врагов нет христианина.
Бог как бы молча стоит и смотрит: вот Я тебе даю такую крошечную задачку, поработай. А нам надо потрудиться гораздо меньше, чем мы виноваты перед Ним. Он за малую толику прощает многое. Кто-то из святых отцов писал, что Господь любит быть милостивым. Да мы-то не любим, чтобы Он был милостив к нам: все время себя возвышаем.
Когда нас обижают, всегда надо помнить: моя вина перед Богом больше, чем другого человека – передо мной. Часто мы понимаем его вину в совершенно искаженном виде, потому что обида ослепляет нам глаза.
В Прощеное воскресенье мы же формально просим прощения у незнакомых людей.
-А у тех, кто нам насолил, просить прощенья почти невозможно.
-Очень трудно. Когда я был на Афоне, услышал от одного монаха интересную вещь: «Надо не осуждать другого человека, потому что он есть ты». Человечество – едино. Глаз не должен обижаться на палец, ведь они находятся в одном теле.
Но, когда тебя обижают, боль должна быть. Боль – за обидчика. Мы хотим не победы над братьями, а возвращения их к Богу. Разлука с ними терзает наше сердце, сказал Григорий Богослов. А у нас даже в мыслях нет, что Господь нас создал как одного Адама, как единое человечество. К счастью, у некоторых монахов – есть.
-Обида и осуждение тесно связаны?
-Обида – это обратная сторона осуждения. Она совершенно отвлекает нас от собственных грехов. Святые отцы говорили, что видеть Ангелов – не удивительно, а вот попробуй увидеть свои страсти, грехи. Это главное в жизни, потому что дает надежду на спасение. Рассматривая чужие страсти, обижаясь, мы просто теряем время. Да еще и в осуждение себе.
-Как молиться за обидчика?
-Полезно говорить: «Господи, прости нас!» Не только его, а обоих.
Святитель Тихон Задонский в молодости был очень вспыльчив. А в конце жизни Бог его так воспитал (при его горячем участии), что известен такой случай. Один помещик ударил святителя по лицу, и тот стал перед ним на колени, просил прощения за то, что сам соблазнил помещика на такой неправильный поступок.
И в этом смысле все мы должны просить друг у друга прощения. «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется…» - писал Тютчев. Мы скажем человеку плохое слово, и у него испортится настроение, он передаст это кому-то другому. Наше плохое слово отзовется потом в другом времени.
Если бы мы знали цену слова, то избегали бы обид, как огня.
-Обижать и обижаться?
-Да, то и другое Бог не благословляет. И для нашего спасения одна прощенная обида стоит больше, чем бесконечная «борьба с борьбой». Мы на демонстрации ходим, что-то защищаем. Это полезно в какой-то части жизни, но не вместо духовной работы.
-Но простить – не просто. И нужно время, чтобы рана затянулась, если она глубокая. Вероятно, надо каяться на исповеди в том, что обида тлеет внутри?
-Безусловно. Стараться не повторять каких-то поступков и каяться на исповеди. Таинство совершается тогда, когда мы искренне стараемся избавиться от того, что мешает нам прийти к Господу.
-А если никак не получается простить – и месяц, и год?
-Нужно обращаться к Богу: «Господи, хоть Ты его прости!» А еще открыть книжку: аввы Дорофея, Исаака Сирина или кого-то еще из отцов. И прочесть один абзац о том, как бороться, допустим, со страстью гнева. А мы вместо того, чтоб сразу за это лекарство хвататься, ленимся, впадаем в памятозлобие, без конца пережевываем какую-то ситуацию.
Открываю «Добротолюбие» и читаю Феодора Студита: «Вот я как бы вместе с вами вижу и слышу, как исторглось жестокое слово против кого-либо (это он братии говорит!), укор, поношение или другое что. Но ты, брат мой, прияв такое оскорбление, не превращайся в зверя лютого, не малодушествуй, будь тверд и непоколебим. Ибо поношение и посрамление падает на того, кто их изрыгает, а кто бесстрашно принимает их, тому принадлежит победа, он является человеком Божиим, а тот – «рабом неключимым», губящим себя».
Ну что лучше этого сказать можно?
-Насколько я поняла, обиды неизбежны. Мы же не достигли бесстрастия.
-Бесстрастие – это не равнодушие. В нас как раз должна быть горячая молитва. Просто нельзя давать разгуливаться своим страстям.
Некоторые психологи дают такие рекомендации: если ты обиделся, вылей свои эмоции. Побей резиновую куклу, изображающую президента или начальника – и будешь ходить спокойный и радостный. Здесь учитывается плоскость отношений между людьми, а вертикальная составляющая – отношения с Богом – не замечается.
В духовной жизни не так. Надо бороться с самим зародышем своих страстей – с мыслью. Тут нужна тренировка, подвиг.
-Подвиг – значит, двигаться?
-Да, двигаться к Богу в свою меру. Подвиги бывают разные. Наш – сдержаться от обиды.
Помните, как преподобный Антоний Великий про себя говорит: «Я-то что! А вот есть две женщины, которые в течение всей жизни на кухне не поссорились!» Вот, оказывается, подвиг, равносильный монашескому.
А обида ведет к поиску виноватого. Это началось с Адама. Он свалил свой грех на Еву, Ева – на змея. И с тех пор мы без конца повторяем их ошибки. Виноват другой: в войне, в революции, в ссоре.
-Но бывают ситуации, когда человек страдает ни с того, ни с сего.
-Бывают. Пьяный сын бьет мать. Или внук – бабушку. Совершенно безобразно, не помня себя. Убить может. Меня спрашивают: «Как тут поступать?» Я отвечаю: «Замолчите, не разговаривайте с ним!» Они возражают: «Но это же осуждение!» Я говорю: «Нет, можно сделать обиженный вид. Сыну или внуку полезно увидеть, что он несет горе. Но внутри молитесь за человека».
Всегда надо помогать другому стать лучше. Вытягивать из болота, а не топить. Осуждение топит однозначно. А молитва либо утверждает человека в добре, либо вытягивает из грязи.
-Значит, и тут нужно начинать с себя, а не с другого.
-Преподобный Серафим Саровский часто повторял евангельские слова: «Суд без милости – не оказавшим милости». Лучше «согрешить» в прощении обиды, чем ставить себя на место судьи. По сути – на место Бога. Так мы превращаемся в малых антихристов, с которыми любим бороться (а в себе не замечаем).
И последний мой любимый пример. У одного монаха был келейник, который должен был ему помогать, а на самом деле бил, отнимал хлеб. Каждый день одно и то же, на грани смерти. И в какой-то день игумен позвал этого келейника к себе. Монах мог отдохнуть. Ему бы благодарить Бога, а он молился: «Господи, ничего я для Тебя не потерпел – и день прошел даром!»
Это высота, до которой нам никогда не подняться. А знать о ней нужно. Читайте святых отцов!
|
