Традиционная семья в современном обществе

[ВикторД]

Попробуй пережить такое глазами героя фильма.

С чего ты взял что осуждаю фильм и главного героя?
Но действительность куда сложнее, учитывая что дети так просто на улице не валяются.

[AndyAP]

Вот вы тут лясы точите, а китайцы в это время - плодятся. А ну марш по койкам, укреплять демографию страны

[Sync]

Я не в курсе упомянутого случая

Это шутка?

[OVA ТС]

Ни разу. Понятия не имею, о чем речь.

[Sync]

Ни разу. Понятия не имею, о чем речь.

Даже в википедии статья есть
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%B8%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D1%8C_%D1%88%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2_%D0%BD%D0%B0_%D0%A1%D1%8F%D0%BC%D0%BE%D0%B7%D0%B5%D1%80%D0%B5

[OVA ТС]

Познавательно. Краем уха слышал, как выяснилось, после прочтения.
Не понятно, какое отношение данный случай имеет к взаимодействию служб.
Телепатические модули ещё не разработали. И блоки ЭРА-ГЛОНАСС в мозг каждому (как в каждый новый наш автомобиль ныне) ещё не имплантировали.

[дезигнер]

Не понятно, какое отношение данный случай имеет к взаимодействию служб.

И очень просто. Не могут они взаимодействоать, ежели на самом первом шаге позвонившего посылают.

[OVA ТС]

ежели на самом первом шаге позвонившего посылают

Это были полицейские или 112, с которых мы начали обсуждение? Нет. Это был фельдшер районной больницы как следует из описания.
Сказку про пастушка и волка все помнят? Детские шалости, быть может, фельдшеру не впервой выслушивать.
С полицейскими это не проходит. Они нынче тебе даже вежливо в 3:15 время подскажут, если ты позвонишь в дежурную часть и спросишь "который час?".

[дезигнер]

Детские шалости, быть может, фельдшеру не впервой выслушивать.

И чо?! Пришла на работу - работай.

[дезигнер]

странные ассоциации с российской действительностью.

Не читал, но осуждаю?

Из книги, по которой фильм:

Откуда взялся мертвый ребенок

Жили вдвоем — она и мать. Мать, как и все старухи, истово держалась старой веры. А в глухой деревне непримиримое староверчество переплеталось еще с угрюмым язычеством. И росла девка под шепоток: «Заговариваю рабу божию от упуды овечьей, кошачьей, свинячьей, собачьей, человечьей, и конской, и коровьей. Пуд-пудуница, царь-царица, князь молодой, ссылаю тебя на щедры боры, на темны лесы, на зелены травы…»

Жили вдвоем — она и мать. Родни, конечно, целая деревня, и даже помощь от них случалась — дров нарубить, усадьбу вспахать. Мать болела, дочь тянула ее, как могла. Приехал парень из дальнего лесопункта — даже не гуляли толком. Он уехал, она осталась, а через месяц заметила — беременна. И тут напал страх — родня отвернется, вся деревня станет пальцами тыкать, а мать… Мать — в чем душа держится! Бросало в судороги, в немоту — бежать! И никому в голову не пришло заподозрить, когда стала хлопотать справку в сельсовете: многие из молодых норовят выбраться.

Выбралась в лесопункт, в тот самый, где работал парень, встречалась с ним, спрашивала — отмахнулся. Жила в общежитии, другим девчатам говорила: замужем. Раз замужем, кто попрекнет — законно.

Дали декретный отпуск, конечно, вычеркнули совсем из списков рабочих: ребенка родит — разве вернется? Получила деньги, куда идти? Для нее весь мир состоял из лесопункта и из своей деревни. Обратно в деревню? На глаза своим? Там-то не заявишь, что-де законная жена. Мать такое наповал убьет.

Набила котомку хлебом, крупой, сластями, забрала свои пожитки. Пришла в деревню, крадучись, берегом, даже собаки не залаяли. Нашла свою лодку. В приозерной деревне у каждого, считай, лодка. Была и у них — старая, щелястая, чуть ли не ровесница ей самой, отец еще сам делал. Ночью и перебралась в копновскую избушку.

Хлеб был, крупа была, окуней в ручье ловила — удочки чьи-то под матицей на потолке нашла. Жила, мучилась от схваток, ждала со страхом, думала: тут ей и конец. Но ее бабки и прабабки рожали не в больницах — на полях в межу выкидывали. Родила и она, обошлось.

И опять: жила, нянчилась, ловила окуней. Кончился хлеб, что хуже — кончилась соль, пресная окуневая уха не лезла в горло. Да и надо было на что-то решаться — не вековать же в лесной избушке.

А к ребенку прикипела, но и страх перед деревней велик. То-то будет веселье: уехала одна, вернулась парой… А мать?.. Нет, нельзя, а куда деваться — на лесопункт в общежитие с ребенком не возьмут.

И обманула сама себя: «Гляну одним глазком и вернусь…» Но когда подгребала в полузалитой лодке к деревне, поняла на минуту: «Умрет же, быстро-то не обернешься, мать ночевать заставит…» И опять себя обманула: «Уж вырвусь как-нибудь… Только одним глазком…»

А дома беда — двери распахнуты, соседи толкутся, мать лежит на столе. Ей была уже послана телеграмма на лесопункт, и никто не удивился, что появилась в деревне. Одно горе задавило другое…

Она вспомнила о ребенке, когда возвращалась с кладбища, вспомнила равнодушно, так как жалела мать, — сразу жалеть мать и ребенка не хватило сил, да и, пожалуй, душевной широты.

А в это время Трофим бродил по лесу с ее дочкой…

Через два дня очнулась от угара, вспомнила: какие крохотные ноготки были на пальчиках девочки, как она спала на руках, как припадала к груди… Села в лодку, гребла со стоном, даже не вычерпывала воду…

А изба встретила ее затхлостью, пустотой, холодом, валялись рваные тряпки на нарах, грязные следы на подметенном полу, под каменкой — березовое полено, оставшееся от охапки дров. И упала на пустые нары, рвала волосы, кричала дико: «Господи! Господи!» Неуютный осенний лес молчаливо слушал ее надрывный голос.

Примерно через неделю пришел слух в деревню, что у них по соседству, за озером, найден младенец. Всех особенно волновало, что по соседству. Событие, о котором судили и рядили во всем районе, оказывается, случилось рядом, а они-то не знали. Слух дошел и до нее…

Какие крохотные ноготки…

Какие маленькие ножки высовывались из тряпок…

Мучительно вспоминала, какого цвета были глаза, и не могла вспомнить…

А по деревне бабы чехвостили злыдню, сгубившую дитя. А соседи жалели ее. И если бы не эта жалость, то, пожалуй, хватило бы смелости крикнуть в глаза: «Люди добрые! Это я!» Оказывается, не так-то просто переступить через людскую жалость, граничащую с ненавистью.

[ВикторД]

И чо?! Пришла на работу - работай.

Оно конечно да, задача дежурного по скорой помощи отправить бригаду по указанному адресу, если есть необходимость.
Допустим фельдшер позвонила бы "куда следует" и рассказала. О чём?! Её бы стали слушать?
Самое противное в той истории: посадят только фельдшера, остальные "организаторы" этого будут ни причём. Хотя именно они утопили детей, не обеспечив их спас средствами, связью и допустив вообще этот выход.

[OVA ТС]

Ну, да. И вся преамбула в тематику нашего обсуждения ложится тоже. В фильме акценты несколько на ином расставлены. Но замечание (дополнение про книгу) дезигнера верное - по-прутковски.

[ВикторД]

Из книги, по которой фильм:

Спасибо, просветил.
Это только подтверждает необходимость бэби боксов, анонимных, комфортабельных и доступных.
Не обязательно в виде специального бокса, а как место куда каждый может принести ребёнка и никто не спросит кто и откуда.
И пусть эти боксы будут пустыми. Они заставят людей смотреть по-другому на жизнь, на человека, на себя в конце концов. Не важно кто он, откуда взялся, главное это человек нуждающийся в помощи и защите.

[OVA ТС]

И пусть эти боксы будут пустыми.

Давайте расставим виселицы везде. Пусть они будут пустыми. Но люди задумаются - и преступать закон перестанут.

[дезигнер]

Это только подтверждает необходимость бэби боксов, анонимных, комфортабельных и доступных.Не обязательно в виде специального бокса, а как место куда каждый может принести ребёнка и никто не спросит кто и откуда.

Однозначно. (с)
В ситуации, приведенной ТСом, ребенок остался бы жив, а ТП - с менее тяжкими грехами, включая уголовно наказуемый.